«- Вы как-то рассказывали о первом впечатлении, которое произвела на вас «Троица» Рублева.
- Это было еще до войны в Третьяковке. Раньше я смотрел просто на нее. А тут углубился - и меня пронзило. Зал был пустым. Я стоял, смотрел, приближался, думал, разглядывал, потом опять стоял, перебирал в уме историю того времени, что происходило, какова роль Андрея Рублева, роль монастырей…Потом я испытал толчок, вздрагивание…И вот эти полчаса, проведенные наедине с Троицей, - мягкие линии, общая композиция, гениальная композиция - говорят о том, каким гармоничным должен быть мир. Мир должен быть гармоничным во всем. Это родилось у меня как убеждение после того, как я долго вглядывался,
не торопясь, в эту картину. Я ушел с каким-то особым чувством, словно нашел что-то невиданное никогда».
Интервью с Б. А. Рыбаковым в «Литературной газете», 2002.

