![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
deilfМногочисленны глупцы, утверждающие, что Иисус Сам стоял у Себя на пути и Сам же Себе возражал, что Он не познал собственного духа, и отсутствие этого знания запутывало Его.
Поистине, неисчислимы совы, неспособные различить песню, которая разнится с их криком.
Вы и я, мы знаем этих мошенников слова, почитающих только ещё большего мошенника, людей, несущих на рыночную площадь свои головы в корзинах и продающих их первому покупателю.
Мы знаем карликов, которые поносят того, кто дотянулся до небес. И мы знаем, что говорит сорняк дубу и кедру.
Мне жаль их, неспособных подняться к вершинам.
Мне жаль ссохшуюся колючку, которая завидует вязу, бросающему вызов времени.
Но сожаление, даже если оно окутано жалостью всех ангелов, не в силах принести им свет.
Я знаю пугало, чьи трухлявые одеяния развеваются среди хлебов, но оно безразлично к зерну и поющему ветру. Я знаю бескрылого паука, плетущего сеть для всего, что летает.
Я знаю хитрецов, дующих в рога и бьющих в барабаны, которые от избытка своего собственного грохота не могут услышать ни жаворонка, ни восточного ветра в лесу.
Я знаю того, кто гребёт против всех течений, но никогда не находит источника, того, кто плывёт со всеми реками, но никогда не осмеливается выйти в море.
Я знаю того, кто предлагает свои неумелые руки строителю храма, а когда его неумелые руки отвергают, говорит во мраке своего сердца, -
- Я разрушу то, что будет построено.
Я знаю всех их. Это они противятся тому, что в один день Иисус сказал, - «Я несу вам мир», а в другой, - «Я несу меч».
Они не могут понять, что истинно Он молвил: «Я несу мир людям доброй воли и кладу меч между тем, кто стремится к миру и тем, кто жаждет меча».
Они изумляются тому, что Он, который говорил: «Царство моё не от мира сего», говорил также: «Кесарю кесарево»; и не знают, что, если бы они действительно вольны были войти в царство своей страсти, то не должны препятствовать стражу их нужды. Им следует радостно уплатить эту малость, чтобы войти в тот город.
Это они говорят: «Он проповедует сыновнюю чуткость и доброту, но сам не обращает внимания на свою мать и своих братьев, когда они ищут его на улицах Иерусалима».
Они не знают, что Его мать и братья в своём любящем страхе желают вернуть Его к плотничьему верстаку, в то время как Он открывает наши глаза заре нового дня.
Его мать и Его братья хотели, чтобы Он жил под тенью смерти, а Он сам бросил вызов смерти на вон том холме, чтобы остаться жить в нашей не знающей сна памяти.
Я знаю этих кротов, роющих пути в никуда. Не они ли обвиняют Иисуса в возвеличивании самого Себя тем, что Он сказал толпе: «Я есмь путь и врата к спасению», да ещё и называл Себя жизнью и воскресением.
Но Иисус не притязал на большее, нежели месяц май в своей полноте.
Должен ли Он был не говорить о сияющей истине потому, что она столь сияюща?
Он действительно сказал, что Он был путём, и жизнью, и воскресением сердца; и я сам – свидетельство Его правде.
Разве вы не помните меня, Никодима, который не верил ни во что, кроме законов и предписаний и был во всём подчинён ритуалам?
Взгляните же сейчас на меня, на человека, идущего с жизнью и смеющегося вместе с солнцем от первого мгновения, когда оно улыбается поверх горы и до момента, когда оно укладывается на ложе за холмами.
Почему вы колеблетесь в нерешительности перед словом «спасение»? Я сам через Него достиг своего спасения.
Меня не заботит то, что случится со мной завтра, ибо я знаю, что Иисус вдохнул жизнь в мой сон и сделал мои давние мечты моими товарищами и попутчиками.
Неужели я становлюсь менее достойным человеком от того, что верю в более достойного?
Стена из плоти и костей пала, когда Поэт из Галилеи заговорил со мной; и я был охвачен духом и поднят ввысь, и в воздухе мои крылья обрели песнь любви.
Когда же я спустился с ветра, а мои крылья были подрезаны в Синедрионе, даже тогда мои рёбра, мои крылья, лишённые оперенья, хранили и оберегали эту песню. И вся скудость низин не лишит меня моего сокровища.
Я сказал довольно. Пусть глухие хоронят гул жизни в своих омертвевших ушах. Мне достаточно звучания Его лиры, которую он держал и по которой ударял, в то время как Его тело было прибито гвоздями и истекало кровью.
Перевод с англ. Deilf
Дж.К.Джебран "Иисус, сын человеческий"
Поистине, неисчислимы совы, неспособные различить песню, которая разнится с их криком.
Вы и я, мы знаем этих мошенников слова, почитающих только ещё большего мошенника, людей, несущих на рыночную площадь свои головы в корзинах и продающих их первому покупателю.
Мы знаем карликов, которые поносят того, кто дотянулся до небес. И мы знаем, что говорит сорняк дубу и кедру.
Мне жаль их, неспособных подняться к вершинам.
Мне жаль ссохшуюся колючку, которая завидует вязу, бросающему вызов времени.
Но сожаление, даже если оно окутано жалостью всех ангелов, не в силах принести им свет.
Я знаю пугало, чьи трухлявые одеяния развеваются среди хлебов, но оно безразлично к зерну и поющему ветру. Я знаю бескрылого паука, плетущего сеть для всего, что летает.
Я знаю хитрецов, дующих в рога и бьющих в барабаны, которые от избытка своего собственного грохота не могут услышать ни жаворонка, ни восточного ветра в лесу.
Я знаю того, кто гребёт против всех течений, но никогда не находит источника, того, кто плывёт со всеми реками, но никогда не осмеливается выйти в море.
Я знаю того, кто предлагает свои неумелые руки строителю храма, а когда его неумелые руки отвергают, говорит во мраке своего сердца, -
- Я разрушу то, что будет построено.
Я знаю всех их. Это они противятся тому, что в один день Иисус сказал, - «Я несу вам мир», а в другой, - «Я несу меч».
Они не могут понять, что истинно Он молвил: «Я несу мир людям доброй воли и кладу меч между тем, кто стремится к миру и тем, кто жаждет меча».
Они изумляются тому, что Он, который говорил: «Царство моё не от мира сего», говорил также: «Кесарю кесарево»; и не знают, что, если бы они действительно вольны были войти в царство своей страсти, то не должны препятствовать стражу их нужды. Им следует радостно уплатить эту малость, чтобы войти в тот город.
Это они говорят: «Он проповедует сыновнюю чуткость и доброту, но сам не обращает внимания на свою мать и своих братьев, когда они ищут его на улицах Иерусалима».
Они не знают, что Его мать и братья в своём любящем страхе желают вернуть Его к плотничьему верстаку, в то время как Он открывает наши глаза заре нового дня.
Его мать и Его братья хотели, чтобы Он жил под тенью смерти, а Он сам бросил вызов смерти на вон том холме, чтобы остаться жить в нашей не знающей сна памяти.
Я знаю этих кротов, роющих пути в никуда. Не они ли обвиняют Иисуса в возвеличивании самого Себя тем, что Он сказал толпе: «Я есмь путь и врата к спасению», да ещё и называл Себя жизнью и воскресением.
Но Иисус не притязал на большее, нежели месяц май в своей полноте.
Должен ли Он был не говорить о сияющей истине потому, что она столь сияюща?
Он действительно сказал, что Он был путём, и жизнью, и воскресением сердца; и я сам – свидетельство Его правде.
Разве вы не помните меня, Никодима, который не верил ни во что, кроме законов и предписаний и был во всём подчинён ритуалам?
Взгляните же сейчас на меня, на человека, идущего с жизнью и смеющегося вместе с солнцем от первого мгновения, когда оно улыбается поверх горы и до момента, когда оно укладывается на ложе за холмами.
Почему вы колеблетесь в нерешительности перед словом «спасение»? Я сам через Него достиг своего спасения.
Меня не заботит то, что случится со мной завтра, ибо я знаю, что Иисус вдохнул жизнь в мой сон и сделал мои давние мечты моими товарищами и попутчиками.
Неужели я становлюсь менее достойным человеком от того, что верю в более достойного?
Стена из плоти и костей пала, когда Поэт из Галилеи заговорил со мной; и я был охвачен духом и поднят ввысь, и в воздухе мои крылья обрели песнь любви.
Когда же я спустился с ветра, а мои крылья были подрезаны в Синедрионе, даже тогда мои рёбра, мои крылья, лишённые оперенья, хранили и оберегали эту песню. И вся скудость низин не лишит меня моего сокровища.
Я сказал довольно. Пусть глухие хоронят гул жизни в своих омертвевших ушах. Мне достаточно звучания Его лиры, которую он держал и по которой ударял, в то время как Его тело было прибито гвоздями и истекало кровью.
Перевод с англ. Deilf
Дж.К.Джебран "Иисус, сын человеческий"
